ПЕРВЫЕ ШАГИ ПО СТРАНЕ КЛЁВОГО ЛИСТА. ПРОДОЛЖЕНИЕ.

Надо сказать, что уезжали мы, не оформляя ПМЖ, с финскими визами, не показывая билетов на дальнейший маршрут в Петрозаводске, причём моя виза кончалась чуть ли не назавтра, на что погранец выпучил глаза и спросил: «Успеете вернуться?»

«Успею!» уверенно сказал я. Ну не ушпел, как говорится, чтош делать. Шесть лет спустя приехал только снова в Петрозаводск. Сильно опоздал...

В Йоэнсуу в аэропорту были, наверное, час, если не меньше, но успели встретиться с мужем Леены Вестман Хейкки (у него вроде была другая, финская, не шведская фамилия), и с их сыном, которые куда-то летели, не помню уже куда, но не на нашем самолёте. Мир уже тогда был тесен.

А ещё через час – другой были в Хельсинки. Встречала нас одна очень своеобразная женщина, причудливо подвернувшаяся на моём жизненном пути совершенно неожиданно, как тогда часто бывало, в те непредсказуемые времена. Звали её Оути, фамилия, как у подавляющего большинства финнов, оканчивалась на –nen и она была на пенсии, но работала, в тот момент, когда мы познакомились, журналистом – фрилансером для финского журнала Koti liesi, что по-фински значит «Домашний очаг» . Как мы встретились? Та же Леена Вестман, через мою жену, спросила, не может ли кто (имея в виду меня в первую очередь, видимо), помочь с сопровождением дамы и фотокорреспондента журнала по карельским весям типа Прионежского или там, Пряжинского района. Ну я и согласился, дело было в 1997 году вроде, обладая рудиментами финского (это было перед моей учебной эпопеей в славном городе Хуйтинен), и рассчитывая на то, что журналистка должна знать английский. Созвонившись, назначили встречу в холле гостиницы «Северная», куда от нашей квартиры на Ленина идти было ровно три минуты. Прихожу, вижу женщину за шестьдесят, с фиолетов-голубыми волосами, в бусах и в полиэтиленовой юбке, представляюсь, и начинаем на смеси финского с английским, которым моя собеседница владеет ужасно, обсуждать планы. В какой-то момент я забываю английское и финское слово одновременно, но хорошо помню французское для обозначения этого понятия. Случайно его роняю и лицо журналистки озаряется светом:

- Mais vous parlez français! вопиёт она.

( Read more... )

Жоржа Мустаки больше нет.

Французский певец-поэт греческого происхождения умер вчера в возрасте 79 (исполнилось в мае 3 числа) лет от болезни бронхов, которой долго страдал.
Он родился в Египте и сменил своё настоящее имя Жозеф Мюстакки (Joseph Mustacchi) на Georges Moustaki под влиянием кумира и наставника Брассанса.

Его знаменитые песни «Le Métèque», «Ma liberté», «Ma solitude», «Le facteur» и ещё тысяча и одна. Это он написал песню «Milord» для Эдит Пиаф, любовником которой был. Когда умрёт Азнавур, который постарше Мустаки и дай ему бог здоровья, конечно, любовников знаменитого "воробышка", по крайней мере, из известных, не останется.  Я впервые услышал его ещё в 1970е годы, когда одногрупнику Андрюше Манину прислали из Франции два диска. Один был от тоже грека Демиса Руссоса и назывался Mourir auprès de mon amour , а второй был от Мустаки. С тех пор я запомнил почти целиком замечательную и столь созвучную своему жизненному опыту песню, где французские имена легко заменяются на русские... Ещё вчера слушал его альбом, начинающийся с песни Nadejda (en russe ça veut dire Espérance)  на работе, на своём Блэкберри.

Канада пошатнулась в моих глазах.

До "ниже плинтуса". Объясняю в чём дело и предлагаю самим проявить наблюдательность. В средней фотке, которая про европейский союз, что-то не так. Что именно?



Я её снял случайно, из-за того, что показались прикольными иероглифы казахского посольства. А когда стал обрабатывать, то не мог поверить своим глазам!

Ответ завтра и, надеюсь, в комментариях моих внимательных читателей.

Я продолжаю рассказ только для друзей о первых моих шагах в иммиграции ровно 15 лет назад.

оОбОб

Общее название -

ПЕРВЫЕ ШАГИ ПО СТРАНЕ КЛЁВОГО ЛИСТА

ПЕРВЫЕ ШАГИ ПО СТРАНЕ КЛЁВОГО ЛИСТА

ПЕРВЫЕ ШАГИ ПО СТРАНЕ КЛЁВОГО ЛИСТА

Не друзья не прочитают о том, как мы улетали из Петрозаводска, не оформляя ПМЖ, с финскими визами, как ночевали в Хельсинки у журналистки журнала "Коти Лиеси", что по-фински значит «Домашний очаг» . Как она хорошо говорила по-французски и почему, и что у неё была кошка, которой 20 лет. Кошка по ночам вспоминала молодость и мяукала во сне.