Владелец долларовой ипотеки на однокомнатную квартиру История рядовая.
При курсе 28 рублей за доллар взял в 2010 году ипотеку на однушку в Красногорске — 85 000 долларов на 20 лет. Часть зарплаты тогда получал в долларах и сразу начал вносить по 1500–2000–2500 долларов в месяц. Выплатил 65 000 долларов основного долга, не считая процентов. И планировал за следующие год-полтора кредит закрыть. Ну а сейчас оказался в жопе (простите), поскольку общая экономическая ситуация совпала с резким уменьшением личного дохода. Я не разорен пока что, но, похоже, смогу расплатиться за свою несчастную однушку, когда мне будет 57 лет. И это, мягко говоря, не внушает оптимизма.
Сумма основного долга у меня сейчас около 21 000 долларов, но она, сами понимаете, растет каждый день из-за процентов. Я работаю в качестве пиарщика/продюсера/промоутера с несколькими музыкальными коллективами на проценте от дохода. Но из-за кризиса, войны, санкций этот бизнес на глазах схлопывается. И главное — ничего нельзя планировать. Например, пару месяцев назад я договорился об участии одного из моих артистов в крупном летнем фестивале за гонорар в 300 000 рублей. Но два месяца назад это были одни деньги, сейчас — совсем другие, а летом за них, может, уже и пачку сигарет не купишь. Мне тут все советовали договориться с моим банком по поводу реструктуризации валютной ипотеки. Сегодня я сходил на переговоры. Результат: никаких программ реструктуризации у «Сбербанка» нет, никаких вариантов перевода валютной ипотеки в рублевую тоже нет, потому что не может быть никогда. От моей безупречной кредитной истории отмахнулись и в финале посоветовали продать квартиру или, если хотите, ее продаст банк. Конечно, хочу, Для этого и покупал! Где расписаться? Вот и вся история, наверняка кому-то и похуже
Русский студент, который учится в АмерикеВесь мой доход в рублях, а траты в долларах. Сейчас я получаю MBA и снимаю студию в Нижнем Ист-Сайде, не самом дешевом районе Нью-Йорка. До недавнего времени мне хватало денег, чтобы скромно, но достойно жить в одном из самых дорогих городов мира. Но случилось то, что случилось, и теперь стоимость моего обучения вместе с рентой квартиры каждый месяц приблизительно равняется цене новой «Лады».
Столько отечественных машин мне и даром не нужно, а вот хорошее западное образование получить все же хочется. Летом этого года я написал для Афиши Город небольшую колонку, где была фраза: «зарабатывать я бы хотел в том месте, где нет тянущего ощущения, что все вот-вот схлопнется к чертям, и где людям не приходится отказываться от своих идей из-за самодурства чиновников».
Ну схлопнулось как следует, а раз хотел зарабатывать — пришла пора приступать. Мой визовый статус позволят мне трудоустраиваться «в случае непредвиденных значительных флуктуаций курса национальной валюты», поэтому каждое утро я пишу письма, рассылаю резюме и надеюсь, что найду работу до того момента, как меня выселят из квартиры. Я в полной жопе, но сидеть сложа руки не собираюсь, буду бороться».
Американка, решившая хранить деньги в рубляхЯ живу и работаю в России с 2009 года, зарплата у меня всегда была в рублях. К февралю 2014 года я накопила около 400 000 рублей, что тогда было почти 12 000 долларов. Положила их на рублевый вклад под 8 процентов на 6 месяцев — и уехала на две недели в Индию. В отпуске не читала новости, вернулась в Москву вечером 1 марта. Как села в «Аэроэкспресс», достала телефон — и сразу узнала, что Крым ваш. Не буду сейчас комментировать политические события, но могу сказать, что пожалела, что не обменяла деньги на доллары.
С середины июля рубль опять стал падать но, как мы помним, не резко, а потихоньку. Курс продажи доллара был около 37,5 рублей (мне казалось, что покупать доллары теперь уже очень дорого). Я уже потеряла порядка тысячи, и хотела частично компенсировать эту утрату, снова положив рубли на депозит. Подумала, дура, что хуже 38 не будет.
Срок моего вклада истечет в понедельник, 24 декабря. По сегодняшнему курсу банка мои бывшие 12 тысяч долларов сегодня составляют чуть больше 5 тысяч. Теперь я лучше понимаю одно ключевое свойство русского менталитета, которое мой хороший друг однажды описал так: «У россиян исторически воспитано апокалиптическое сознание.
Рухнула крыша в супермаркете и задавила толпу — так и знал, а вы чего ожидали, снесло дамбу — ну а сколько, вы думали, она еще простоит. Мы живем с готовностью к тому, что завтра может быть только хуже: не поднимут цены на ЖКХ, значит, грохнется пенсионный фонд. Не утонем, так сгорим. Выбирая между «будет лучше» или «будет хуже», россиянин, кроме редких моментов воодушевления, будет уверен во втором. Как результат — воспитанное равнодушие».
Теперь я тоже «русская» и ничего позитивного не ожидаю».