Это верно, что плохие времена доставляют обильный материал для хороших воспоминаний.
Я начал их писать в Манитобе, в 1999 году. Вот с таким предисловием от Кундеры, которого я безмерно уважаю за то, что он выучил французский до такой степени, что стал на нем писать. Потому что ему не нравились переводы его работ на язык Мольера.
Таких писателей, публикующихся на неродных для них языках во всем мире, кроме него - ещё пара тройка.
Это - редкий дар. Когда-то и я мечтал им овладеть, но дар на то и дар, что его на шармачка не возьмешь.
В 1984 году Милан Кундера по-французски ещё не писал, но выпустил роман, вошедший в сокровищницу мировой литературы.

Воспоминания хороши, прежде всего тем, что их пишет человек ВЫЖИВШИЙ. Переживший эти плохие времена.
Хорошие, впрочем, пережить ещё трудней, не потолстев, не обрюзгши, не потеряв тяги к выражению мыслей на бумаге или в цифре.
Чаще всего, умудрённый опытом, человек, пишущий воспоминания, сидит в довольно комфортных условиях перед компьютером, ну, раньше сидел перед пергаментом, потом перед листом бумаги с гусиным перов в руках, затем перед пишущей машинкой, иногда при этом попивает, что ему по вкусу. Пять из семи американских писателей лауреатов нобелевской премии по литературе были тяжёлыми алкоголиками.
Сименон, пися свои знаменитые романы про комиссара Мегрэ, выходил с пишущей машинкой на набережную со складным столиком, ставил рядом бутылку красного (минимум), и попивал её полдня.
Потом, довольный результатом, который впоследствии оценили миллионы читателей по всему миру, шёл к проституткам.
Хвалился в своих мемуарах, что у него было 5000 женщин.
( Read more... )