alexnikolbackup | Немного воспоминаний.

Подлетая в тот день в конце августа 2004 к Монреалю, я сделал этот снимок из иллюминатора самолёта.
Вернее я сделал их четыре штуки, но этот - самый внятный.
Перед Рекой Прерий (Rivière-des-Prairies) вы видите старую тюрьму Бордо (La prison de Bordeaux), которой в 2012 году исполнилось 100 лет.

Дальше я думаю, буду рассказывать о работе и событиях за её стенами, не придерживаясь точной хронологической последовательности, потому что даты и подзабылись к тому же. Может быть только фотографии хранят цифровые печати, да и то, я не совсем уверен, была ли в аппарате внутренняя маленькая батарейка, позволявшая такую печать ставить. Дело в том, что фотоаппарат питался от двух обычных батареек формата АА, при замене которых по мере их истощения часы на экранчике Хьюлет - Паккарда сбрасывались на ноль и часто я ленился их настраивать. Или просто на это не было времени. Батареек хватало на сотню, наверное, карточек, и я всегда брал их запас, так как покупать мне их было ненужно - в Белл они закупались тысячами и их никто не считал. Я привозил их к тому же маме, а потом и семье Светы в нужных им количествах. Они просвечивались в багаже или ручное клади как патроны, что вызывало вопросы со стороны контроля в аэропорту. Один раз проверяющий спросил, почему я не использую аккумуляторы, на что я ответил, ага, вот пойду я в Париже снимать кладбище Пер-Лашез (я на самом деле туда ходил и сделал больше сотни фото) и на 50й фотографии мой аккумулятор сдохнет. Куда я буду включать подзарядное устройство среди могил? Контролёр с моими резонами согласился, конечно.

За время моей работы сменилось несколько начальников. После того молодого парня, что принимал меня на работу ещё от агентства сначала пришёл Иэн Мелроуз, а потом, когда я уже учился в Монреальском университете на переводчика, а Иэн ушёл куда-то на повышение, но внтури нашего здания, его заменил молодой парень, квебекуа, фамилию которого я полностью забыл, но имя вроде было Жиль. Он никогда не вникал сильно глубоко в дела нашего департамента, да и без него всё шло по накатанной. Мне он запомнился тем, что хотел сплотить коллектив и придумывал всякие меры для этого сплочения типа обеденного перерыва, когда каждый должен был принести блюдо национальной кухни.

Дело было уже после приезда Светы ко мне в мае 2007 года, может быть и летом того же года. Я помню, что принёс красную икру на каких-то галетах среди прочего винегрета и Франсуа Лего угостился. Его так перекосило, как будто он откусил кусок сырой рыбы, чем, в сущности, икра и является.
Но мне этот парень (Жиль) запомнился не этим. Каждые полгода начальник беседовал со всеми индивидуально, расспрашивал о проблемах, как кому живётся в коллективе и всё такое прочее. В том числе был и смол ток на предмет семейной жизни, и я похвастался своей женой, которая делает успехи во французском и, помню, спросил, женат ли он. На что мой начальник как-то поспешно ответил отрицательно и я почувствовал, что ему ВООБЩЕ неловко на эту тему говорить. Потом подумал о его реакции и понял, что если он и мог быть женат, то только ещё и замужем, потому что, опять же по зрелому размышлению, вызванному такой реакцией, он явно был голубым.

Хорошей стороной его было то, что он подписывал мне все возмещения расходов на учёбу. Не только плату за само обучение, что полагалось, но и за книги и прочие учебные материалы типа словарей на компакт дисках, которые я должен был по идее покупать на свои. До сих пор у меня стоят на полке эти книги. Правда Пёти Робер с тех пор стал доступен бесплатно в сети, но диск где-то валяется.

Иэн Мелроуз оставался в истории отдела до того, как сам этот отдел прекратил существование, думаю, году в 2018, благодаря мне. Однажды он прислал всему отделу сообщение с поздравлением нас за хорошую работу, которое все прочитали, не заметив в нём ничего особенного. Я помню, что он пришло во время обеденного перерыва, на который я исправно ходил домой все 15 лет за исключением тех случаев, когда фирма кормила нас по какому-либо поводу. Я открыл его почту и чуть не подпрыгнул. Оно гласило:

fellations a tout le monde à propos... То есть - "минеты всем за"...

Вначале я поделился своим открытием с Мари Элен, она прочитала и заржала и пошла по кьюбиклам разносить благую весть. Отовсюду в её фарватере лился безудержный смех, дошедший, естественно, и до автора. Он, явно смущённый, помню, пришёл тогда в отдел. А он носил всегда лёгкую щетину, может быть в миллиметр толщиной. Франсуа тогда сказал, что, мол, я ещё подумаю, соглашаться ли мне на минет из-за твоей щетины, Иэн.

Как случилась та описка? Дело в том, что Иэн был англофоном по рождению и воспитанию. Французский он знал неплохо и постоянно его совершенствовал. Рабочим языком отдела был, конечно, французский, но у меня есть подозрение, что он не знал, составляя это послание, как писать слово félicitations, то есть "поздравления", и английский спелл-чекер ему услужливо подсказал близкое по форме слово, на которое он нажал автоматом. А вычитывать не стал, думая, что послание слишком простое, чтобы заморачиваться и люди не буду вчитываться, а сразу станут искать свою фамилию и сумму премии. Что, собственно, и произошло, если бы не я. Иэн потом не раз говорил: "Вот почему ни один из дюжины носителей языка ничего не заметил, а "понаехавший" Николаев сразу же раскокал мою ошибку?!" Но он, как я уже говорил, был нормальным мужиком и зла не затаил. Обладал чувством юмора, что было свойственно далеко не всем начальникам.

Мелроуза сменил Ролан(д) Бекер. Букву в скобках в его имени произносили или нет в зависимости от того, франкофоном или англофоном был говоривший. Ему было за 30, ближе к 35, как и Мелроуз он был высокого, выше 180, наверное и 190 см роста. Родился он в Канаде, но его родители эмигрировали из Австрии, где у него жили родственники, к которым он ездил. Когда я спросил, говорит ли он по-немецки, то ответил утвердительно, хотя потом, когда я пытался вызвать его на хотя бы одну фразу, сам произнося что-нибудь типа vielleicht или was soll es bedeuten, он никак не реагировал. Возможно родной для его родителей дойч перестал быть таковым для него. Он был по-немецки педантичен и тщательно подходил ко всему, в частности номер с подписанием возмещения расходов на книги у него не прошёл.