Alexandre Nikolaev (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
alexnikolbackup) wrote2023-05-13 05:43 am
alexnikolbackup) wrote2023-05-13 05:43 am
Entry tags:
Небольшой отрывок из очередной главы про архив Митрохина.
К моменту победы Брандта на выборах в ноябре 1972 года Гийом находился на пике своей карьеры агента проникновения, посещая все встречи партийного и парламентского руководства SDP. Однако 29 мая 1973 года Гюнтер Ноллау, глава BfV, сообщил Гансу-Дитриху Геншеру, министру внутренних дел, что Гийом подозревается в шпионаже и за ним установлено наблюдение. (Позднее их воспоминания расходились в том, насколько серьезными были подозрения, о которых сообщил Ноллау). 47 Вскоре после этого, предупрежденный - согласно не вполне достоверному рассказу Вольфа - неуклюжей слежкой BfV за женой Гийома, HVA приказал Гюнтеру и Кристель Гийом приостановить работу в разведке. 48 В 6:30 утра 24 апреля 1974 года Гийомы были арестованы в их боннской квартире. Курьезно нарушив каноны шпионского ремесла Гийом фактически признал свою вину. Одетый только в банный халат, он вызывающе заявил: "Я офицер [восточногерманской] Национальной народной армии!". По словам Геншера, "по сути, только собственное заявление Гийома стало причиной его осуждения". 49 Сейчас Вольф утверждает, что его успех в проникновении в окружение Брандта был "равносилен удару футбольного мяча в наши собственные ворота". Политический скандал, вызванный арестом Гийома, стал непосредственной причиной отставки Брандта 6 мая 1974 года. HVA, заключает Вольф, "невольно помогла разрушить карьеру самого дальновидного из современных немецких государственных деятелей". 50
ОПЕРАЦИИ HVA В ЗАПАДНОЙ ГЕРМАНИИ, оказавшие наибольшее влияние на собственные методы КГБ, были, вероятно, операциями его "шпионов-донжуанов" (фраза, придуманная западными СМИ, но позже взятая на вооружение самим Вольфом). 51
*По-английски в тексте «Romeo spies», что, по моему мнению, не отражает сути явления. Шекспировский Ромео, имя которого прилипло к агентам КГБ с чьей-то лёгкой руки, вовсе не был таким уж соблазнителем. Можно было бы употребить имя Казановы. – прим. перев.
КГБ специализировался на сексуальных ловушках западных дипломатов и гостей Москвы с 1930-х годов. Ловушка выстраивалась в простой последовательности: использование привлекательных женщин или мужчин в качестве сексуальной приманки, соблазнение объекта, тайная фотосъемка сексуального контакта (и, в некоторых случаях, прерывание контакта якобы возмущенным "супругом" или "родственником"), а затем шантаж. 52 Тактика Вольфа была более тонкой и более эффективной. Любовь или ее правдоподобное подобие была способна генерировать больше информации в течение более длительного периода времени, чем короткие сексуальные контакты. 53 Основными целями шпионов - донжуанов были одинокие женщины-секретарши, в большинстве своем тридцати-сорокалетние, работавшие в западногерманских министерствах и разведывательных службах.
Начиная с конца 1950-х годов, база КГБ в Карлсхорсте начала имитировать "секретарскую атаку" HVA. Действительно, документы КГБ, которые видел Митрохин, показывают, что некоторые из "секретарш-шпионок", которых позже приняли за агентов HVA, на самом деле работали на КГБ. Первоначальными целями Карлсхорста были сотрудницы Министерства иностранных дел Бонна, выявленные агентом КГБ в отделе кадров министерства Гизелой Херцог (кодовое имя МАРЛЕН), завербованной в 1954 году без использования шпиона-донжуана. Сама Герцог в 1958 году вышла замуж за чиновника из министерства обороны Франции и переехала в Париж. Первой жертвой наступления КГБ на секретарш стала подруга Херцог - Леонор Хайнц (кодовое имя ЛОЛА), секретарь главы департамента министерства иностранных дел. Ее соблазнителем стал Хайнц Зюттерлин (кодовое имя ВАЛЬТЕР), западный немец из Фрайбурга, завербованный КГБ в 1957 году, чье имя, что удивительно, совпадало с фамилией Леонор. Когда в 1958 году Херцог узнала, что 30-летняя Леонора Хайнц поддалась на ухаживания Зюттерлина, ее замучила совесть. Вероятно, предвидя разочарование Хайнц, когда она узнала, что ее обманули, Херцог написала в Центр: "Я хотел бы сказать, что вам не следует привлекать ЛОЛУ к сотрудничеству с нами через Зюттерлина. Она будет очень разочарована". "Я прошу вас, - писала она в другой раз, - пожалуйста, оставьте ЛОЛУ в покое". 54 Центр, что вполне предсказуемо, не обратил на это никакого внимания.
В декабре 1960 года Хайнц Зюттерлин и Леонор Хайнц поженились. В течение следующего года Зюттерлин часто обсуждал со своей женой опасность того, что холодная война может перерасти в горячую. В то время, когда руководство Западной Германии строило себе ядерные убежища, он утверждал, что они должны быть обеспокоены собственной безопасностью. Леонор согласилась рассказать ему все, что знала об отношениях между Востоком и Западом. В 1961 году, сначала неосознанно, она была включена в агентурную сеть КГБ. Два года спустя Зюттерлин сообщил в Центр, что, не упоминая о КГБ, он сказал жене, что передает ее информацию организации, занимающейся предотвращением ядерной войны:
Я рассказал Лоле, что в мире существует одна крупная организация, которая считает своей задачей сохранение мира. Эта организация просит ее об одной большой услуге. Она должна продолжать работать в министерстве иностранных дел и докладывать мне обо всем, что узнает... Организация хорошо оценивает ее работу... Она согласилась сотрудничать всеми возможными способами и заявила, что считает долгом каждого порядочного человека стремиться связать руки поджигателям войны. Она отказалась получать деньги за свою помощь. Я считаю, что в лице ЛОЛЫ у нас есть помощник, на которого можно полностью положиться.
Хотя его жена отказалась от оплаты, Зюттерлин получал 1000 марок в месяц.
С 1964 года Зюттерлин передавал восточногерманскому нелегалу Ойгену Рунге (кодовое имя МАКС), работавшему в КГБ Карлсхорста, пленки с документами, которые ЛОЛА тайно вывозила из министерства. Рунге, в свою очередь, оставил пленку в закладке, которая опустошалась боннской резидентурой. После того как Леонор, наконец, осознала, что работает на советский блок, Рунге лично встретился с ней. Он нашел, что она не сильно обеспокоилась от этого открытия. Леонор сказала, что она полностью доверяет своему мужу и что ее работа во имя мира - это работа, которую необходимо выполнить. Зюттерлин сказал Рунге, что Леонор также была движима "ненавистью к касте надменных чиновников министерства иностранных дел" и "получала удовлетворение от того, что причиняла как можно больше вреда". 55 Его комментарий дает недостающий элемент в традиционных объяснениях успеха атак на секретарш со стороны HVA и КГБ. Хотя большинство секретарш начали шпионить по любви, их шпионаж, вероятно, поддерживался, по крайней мере частично, высокомерием некоторых из их более образованных и высокооплачиваемых мужчин-начальников.
В 1967 году Рунге перебежал в ЦРУ, предав и Леонору, и Хайнца Зюттерлина. Рунге рассказывал своим коллегам: "Мы получали дипломатические документы [ФРГ] до того, как они проходили через стол Леонор и попадали в шифровальную комнату, и мы читали отчеты, которые привозили дипломатические курьеры из-за границы, в основном еще до того, как их получал министр иностранных дел Германии [Герхард] Шредер". Как и ее подруга Гизела Херцог девятью годами ранее, Леонор была потрясена открытием, что она стала мишенью шпиона-донжуана. Во время допроса в полиции она узнала от мужа, что он женился на ней не по любви, а по приказу КГБ. Вскоре после этого Леонора повесилась в своей камере. 56
ОПЕРАЦИИ HVA В ЗАПАДНОЙ ГЕРМАНИИ, оказавшие наибольшее влияние на собственные методы КГБ, были, вероятно, операциями его "шпионов-донжуанов" (фраза, придуманная западными СМИ, но позже взятая на вооружение самим Вольфом). 51
*По-английски в тексте «Romeo spies», что, по моему мнению, не отражает сути явления. Шекспировский Ромео, имя которого прилипло к агентам КГБ с чьей-то лёгкой руки, вовсе не был таким уж соблазнителем. Можно было бы употребить имя Казановы. – прим. перев.
КГБ специализировался на сексуальных ловушках западных дипломатов и гостей Москвы с 1930-х годов. Ловушка выстраивалась в простой последовательности: использование привлекательных женщин или мужчин в качестве сексуальной приманки, соблазнение объекта, тайная фотосъемка сексуального контакта (и, в некоторых случаях, прерывание контакта якобы возмущенным "супругом" или "родственником"), а затем шантаж. 52 Тактика Вольфа была более тонкой и более эффективной. Любовь или ее правдоподобное подобие была способна генерировать больше информации в течение более длительного периода времени, чем короткие сексуальные контакты. 53 Основными целями шпионов - донжуанов были одинокие женщины-секретарши, в большинстве своем тридцати-сорокалетние, работавшие в западногерманских министерствах и разведывательных службах.
Начиная с конца 1950-х годов, база КГБ в Карлсхорсте начала имитировать "секретарскую атаку" HVA. Действительно, документы КГБ, которые видел Митрохин, показывают, что некоторые из "секретарш-шпионок", которых позже приняли за агентов HVA, на самом деле работали на КГБ. Первоначальными целями Карлсхорста были сотрудницы Министерства иностранных дел Бонна, выявленные агентом КГБ в отделе кадров министерства Гизелой Херцог (кодовое имя МАРЛЕН), завербованной в 1954 году без использования шпиона-донжуана. Сама Герцог в 1958 году вышла замуж за чиновника из министерства обороны Франции и переехала в Париж. Первой жертвой наступления КГБ на секретарш стала подруга Херцог - Леонор Хайнц (кодовое имя ЛОЛА), секретарь главы департамента министерства иностранных дел. Ее соблазнителем стал Хайнц Зюттерлин (кодовое имя ВАЛЬТЕР), западный немец из Фрайбурга, завербованный КГБ в 1957 году, чье имя, что удивительно, совпадало с фамилией Леонор. Когда в 1958 году Херцог узнала, что 30-летняя Леонора Хайнц поддалась на ухаживания Зюттерлина, ее замучила совесть. Вероятно, предвидя разочарование Хайнц, когда она узнала, что ее обманули, Херцог написала в Центр: "Я хотел бы сказать, что вам не следует привлекать ЛОЛУ к сотрудничеству с нами через Зюттерлина. Она будет очень разочарована". "Я прошу вас, - писала она в другой раз, - пожалуйста, оставьте ЛОЛУ в покое". 54 Центр, что вполне предсказуемо, не обратил на это никакого внимания.
В декабре 1960 года Хайнц Зюттерлин и Леонор Хайнц поженились. В течение следующего года Зюттерлин часто обсуждал со своей женой опасность того, что холодная война может перерасти в горячую. В то время, когда руководство Западной Германии строило себе ядерные убежища, он утверждал, что они должны быть обеспокоены собственной безопасностью. Леонор согласилась рассказать ему все, что знала об отношениях между Востоком и Западом. В 1961 году, сначала неосознанно, она была включена в агентурную сеть КГБ. Два года спустя Зюттерлин сообщил в Центр, что, не упоминая о КГБ, он сказал жене, что передает ее информацию организации, занимающейся предотвращением ядерной войны:
Я рассказал Лоле, что в мире существует одна крупная организация, которая считает своей задачей сохранение мира. Эта организация просит ее об одной большой услуге. Она должна продолжать работать в министерстве иностранных дел и докладывать мне обо всем, что узнает... Организация хорошо оценивает ее работу... Она согласилась сотрудничать всеми возможными способами и заявила, что считает долгом каждого порядочного человека стремиться связать руки поджигателям войны. Она отказалась получать деньги за свою помощь. Я считаю, что в лице ЛОЛЫ у нас есть помощник, на которого можно полностью положиться.
Хотя его жена отказалась от оплаты, Зюттерлин получал 1000 марок в месяц.
С 1964 года Зюттерлин передавал восточногерманскому нелегалу Ойгену Рунге (кодовое имя МАКС), работавшему в КГБ Карлсхорста, пленки с документами, которые ЛОЛА тайно вывозила из министерства. Рунге, в свою очередь, оставил пленку в закладке, которая опустошалась боннской резидентурой. После того как Леонор, наконец, осознала, что работает на советский блок, Рунге лично встретился с ней. Он нашел, что она не сильно обеспокоилась от этого открытия. Леонор сказала, что она полностью доверяет своему мужу и что ее работа во имя мира - это работа, которую необходимо выполнить. Зюттерлин сказал Рунге, что Леонор также была движима "ненавистью к касте надменных чиновников министерства иностранных дел" и "получала удовлетворение от того, что причиняла как можно больше вреда". 55 Его комментарий дает недостающий элемент в традиционных объяснениях успеха атак на секретарш со стороны HVA и КГБ. Хотя большинство секретарш начали шпионить по любви, их шпионаж, вероятно, поддерживался, по крайней мере частично, высокомерием некоторых из их более образованных и высокооплачиваемых мужчин-начальников.
В 1967 году Рунге перебежал в ЦРУ, предав и Леонору, и Хайнца Зюттерлина. Рунге рассказывал своим коллегам: "Мы получали дипломатические документы [ФРГ] до того, как они проходили через стол Леонор и попадали в шифровальную комнату, и мы читали отчеты, которые привозили дипломатические курьеры из-за границы, в основном еще до того, как их получал министр иностранных дел Германии [Герхард] Шредер". Как и ее подруга Гизела Херцог девятью годами ранее, Леонор была потрясена открытием, что она стала мишенью шпиона-донжуана. Во время допроса в полиции она узнала от мужа, что он женился на ней не по любви, а по приказу КГБ. Вскоре после этого Леонора повесилась в своей камере. 56