![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Фрагмент маминых воспоминаний
Feb. 20th, 2011 06:43 amВ 2007 году, больше 3 лет назад (дело было летом), я начал записывать воспоминания мамы на цифровой диктофон, практически неограниченный по времени записи, поэтому я его не выключал, о нём забывалось совсем и вспоминалось всё. Такой «тотал рикол». Потом я привозил маме распечатку её воспоминаний, снабжённую фотографиями и документами из Интернета. Она читала и тут же вспоминала новые эпизоды, новые детали всплывали из её памяти, словно событие произошло вчера, с мельчайшими подробностями, хотя дело случилось 60 – 65 лет назад. Вот в чём уверен, так это в том, что товарищ Алоизиуз Альцгеймер маме уже ничего сделать не в силах и тщу робкую надежду, что пошёл сам в неё по этой части (ну и по части долгожительства хотелось бы тоже надеяться, хотя так далеко заходить не будем. Не зря говорят: «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах».) Прошедший, 2010 год не был исключением: мама навспоминала очередные три эпизода жизни в эвакуации. Я привожу один, привожу дословно, ничего не меняя. Вот её повестование:
Где-то в начале (зима была), в начале 1943 года я уже работала оператором на станции Мудьюга. И вот только на смену заступила, это было где-то 9 часов утра и мне дежурный по станции говорит: «Надя, ты отлучись, сходи на ту сторону станции, надо кого-то вызвать». Кого, я уже не помню. Ну и я пошла. Стоит состав. А тогда же очень много было вагонов, сцепка, не автоматическая, ну, ты немножко тоже разбираешься[i], ну и вот я выбрала эту сцепку, поднимаюсь, и думаю, ну надо же, сколько дров-то наложили, как же я перелезу? И всё-таки, январь месяц был, морозы там такие были...большой мороз был, значит, поднялась на третью ступеньку, держусь, думаю, за это бревно уцепилась, поднялась, ну, шестнадцать лет так, конечно, здоровье было. Поднялась, и там ещё одно бревно, на третье. Значит, хватаюсь за третье бревно, а ногой держусь на втором бревне, которое ниже было.
Когда поднялась я на третье бревно, смотрю, там башмак, обыкновенный башмак. Труп. Ты знаешь... и до сих пор... я не испугалась, ничего, думаю: «Надо же, это ещё услаговцев ( от УСЛАГ – Управление северных лагерей. Прим. моё - montrealex ) ещё сейчас повезут и где-то сбросят». Снег ведь. Потом сгниёт там. Дорога-то на костях построена.
Поднялась. На ту сторону, где голова, перелезла. Так же по лесенке, только уже по головам. И...забыла зачем я пришла. Зачем послали меня. Иду и не соображаю ничего.
Я: Так погоди, ты видела его, человека, целиком что ли?
Три человека. Три трупа. Ну они замёрзли, так высоко как-то, не то что один к одному. Высоковато.
Я: Друг на друге лежали?
Друг на друге. Ноги сюда, а головы туда. Ну я по головам спустилась и вернулась. Дежурный спрашивает: «Ну чего?»
Я говорю: «Вы знаете, я перелезала через трупы...»
А он смотрит: «Ты что? С ума сошла? Какие трупы?»
Я говорю: «Пойдёмте, посмотрим».
И мы с ним пошли. Он говорит: «Да, вот какие бывают дела...»
А я говорю: «Так надо кому-то сказать?»
А он меня одёрнул и говорит : «Это не наше дело. Мы можем тоже оказаться такими же трупами.»
Куда эти трупы делись? Состав ушёл... и вот до сих пор помню такое дело.
Ну, трупы все, конечно, в брюках, шапки кой-какие, а последний так даже ещё и волосики красивые, молодой, видимо.
[i] Мама ссылается на то, что перед поступлением в институт я работал слесарем в вагонном депо ст. Сортавала Октябрьской железной дороги и как устроены сцепки вагонов я знал.
