Там, где я живу. Прекрасные Дорваль и Лашин.

Dorval & Lachine in February

( Read more... )

Ну, наконец-то! Стали убирать незаконные замки.

Вообще впервые за те лет пять, что хожу в новый джим в Дорвале увидел предупреждение о том, что замок срежут в течение 48 часов, если не будет убран.



Не знаю, срезали его или убрал владелец, но потом я ходил раза три после 2 февраля, замков больше не было.  

Шведы доиммигрантились до мышей. Зачеркнуто - до "калашей".

Кровавая смерть шведской либеральной мечты.

После того, как Швеция открыла свои границы для 2 миллионов мигрантов, британский журналист ДЭВИД ДЖОНС расследует, как Швеция повесила себе на шею сонмище не принимающих западные ценности подростков и столкнулась с вооружённым бандитизмом, выходящим из-под контроля.

В то холодное февральское утро я стоял среди 200 скорбящих на мусульманском кладбище, расположенном среди великолепного соснового леса.

Они пришли хоронить 15-летнего афганского мальчика, который был застрелен, предположительно, бандитом того же возраста. Но когда его гроб опускали в мерзлую землю, мне показалось, что мы также стали свидетелями смерти великой мультикультурной мечты Швеции.

Привезенный в эту знаменитую своим гостеприимством страну три года назад, спасаясь от надвигающегося возвращения талибов, Али Шафаи, похоже, стал последней по времени жертвой жестокой войны, которую ведут в основном дети-бандиты из шведских мигрантских районов.

Среди шведских политиков точные причины этого междоусобного конфликта могут быть предметом дебатов.

Однако даже либеральные левые сейчас нехотя соглашаются с тем, что их причина кроется в катастрофически неудачной иммиграционной политике страны, которая в последние годы открыла границы Швеции. Около 2 миллионов иммигрантов (20 процентов всего населения) живут сейчас в Швеции. Зачастую они приехали из самых неблагополучных районов Азии и Африки, и страна не смогла подготовиться к их приёму и увидеть огромные трудности, связанные с интеграцией мигрантов в общество.

( Read more... )