![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
alexnikolbackupДа, "новости" были посмешищем для всего мира и для многих думающих людей в СССР. Там ещё Х. Смит пишет про уловки, по которым советские люди собирали крупицы настоящих сведений.
Эти характерные особенности советской прессы породили у советских читателей особенные привычки. Они обычно пропускают передовицы и смотрят на небольшие сообщения о реальных новостях, таких как сорок слов о крушении самолёта ТУ-144 в Париже или заметка о смерти Хрущёва. Большинство сообщений о важных зарубежных поездках Брежнева или Косыгина подаются одинаково: две строчки сообщения внизу массивных колонн на первой странице, что, конечно же, ведёт к чтению газеты снизу вверх.
Люди говорили мне и о том, что они предпочитают листать «Правду» от последней страницы к первой, и те немногие социологические опросы, о которых я слышал, говорят о том, что такой метод полнее отвечает вкусам зрителей (интерес выше к статьям на бытовые темы, о спорте и к темам нравов общества, совсем низкий – к идеологии). Люди помнят, например, о том, что несколько слов о смещении маршала Жукова с поста министра обороны появились на последней странице газеты под рубрикой «хроника», а намёк на время прибытия Никсона в Кремль в 1972 году был запрятан в телевизионную программу. Новость о высылке Александра Солженицына в феврале 1974 года тоже была короткой и опубликована на последней странице. Но на этой же последней странице в «Правде» есть и другие привлекательные материалы – спорт, шахматные и культурные новости, иногда статьи на общечеловеческие темы или сатирические разоблачения. Пятая страница больше всего похожа на настоящие новости, потому что сообщает о последних событиях за рубежом. Ближе к первой странице газета тяжелеет.
Советские читатели становятся экспертами и в извлечении кочерыжки новости из кочана пропаганды. Некоторые из моих знакомых интеллектуалов поняли в 1973 году, что президент Египта Анвар Садат выслал из страны советских военных советников, когда советская пресса опубликовала небольшую заметку о том, что египтяне поблагодарили советских специалистов за успешно завершенную миссию (хотя многие другие такого вывода из этого сообщения не сделали). Кто-то догадался, что 1972 и 1974 год были неурожайными из-за того, что в эти годы не были, как обычно, опубликованы бодрые данные о валовом сборе зерна. Одна знакомая супружеская пара поняла, что под городом Сочи произошла авиакатастрофа, заметив в газетах пять некрологов подряд с именами супругов и словами сожаления о «безвременной кончине» - эвфемизме, часто употребляемом для обозначения смерти от несчастного случая. Ещё одна методика заключается в том, чтобы проецировать внутрь страны склонность советских пропагандистов к рассказам о проблемах других стран.
«Если вы прочтёте в нашей прессе о большой авиакатастрофе в Америке, это значит, что подобное событие произошло у нас», - сказала одна сотрудница издательства литературы для детей.
«Это не совсем так, - поспешил поправить её муж. – Дело происходит следующим образом: если в России была авиакатастрофа, то в следующем месяце советская пресса опубликует подборку о крушениях самолётов в Америке, Западной Германии, на Формозе – где угодно. Вот так мы можем судить, что и у нас что-то подобное случилось». Та же самая логика, по его словам, была применима и к эпидемиям, повышению цен, увеличению преступности, в отношении плохого урожая, перебоев в водоснабжении, посадки политзаключённых и т.д. Западные проблемы преподносятся как наглядные уроки плохой жизни при капитализме и служат для отвлечения от подобных проблем у себя дома. «Пропаганда очень эффективна – при капитализме жизнь нехороша, а при царе она была ужасной – отметил один молодой учёный. – Люди, может быть, не очень уверены в том, что она так уж прекрасна, как её рисует пресса, но массы-то думают, что во всех других местах живут ещё хуже».
Эти характерные особенности советской прессы породили у советских читателей особенные привычки. Они обычно пропускают передовицы и смотрят на небольшие сообщения о реальных новостях, таких как сорок слов о крушении самолёта ТУ-144 в Париже или заметка о смерти Хрущёва. Большинство сообщений о важных зарубежных поездках Брежнева или Косыгина подаются одинаково: две строчки сообщения внизу массивных колонн на первой странице, что, конечно же, ведёт к чтению газеты снизу вверх.
Люди говорили мне и о том, что они предпочитают листать «Правду» от последней страницы к первой, и те немногие социологические опросы, о которых я слышал, говорят о том, что такой метод полнее отвечает вкусам зрителей (интерес выше к статьям на бытовые темы, о спорте и к темам нравов общества, совсем низкий – к идеологии). Люди помнят, например, о том, что несколько слов о смещении маршала Жукова с поста министра обороны появились на последней странице газеты под рубрикой «хроника», а намёк на время прибытия Никсона в Кремль в 1972 году был запрятан в телевизионную программу. Новость о высылке Александра Солженицына в феврале 1974 года тоже была короткой и опубликована на последней странице. Но на этой же последней странице в «Правде» есть и другие привлекательные материалы – спорт, шахматные и культурные новости, иногда статьи на общечеловеческие темы или сатирические разоблачения. Пятая страница больше всего похожа на настоящие новости, потому что сообщает о последних событиях за рубежом. Ближе к первой странице газета тяжелеет.
Советские читатели становятся экспертами и в извлечении кочерыжки новости из кочана пропаганды. Некоторые из моих знакомых интеллектуалов поняли в 1973 году, что президент Египта Анвар Садат выслал из страны советских военных советников, когда советская пресса опубликовала небольшую заметку о том, что египтяне поблагодарили советских специалистов за успешно завершенную миссию (хотя многие другие такого вывода из этого сообщения не сделали). Кто-то догадался, что 1972 и 1974 год были неурожайными из-за того, что в эти годы не были, как обычно, опубликованы бодрые данные о валовом сборе зерна. Одна знакомая супружеская пара поняла, что под городом Сочи произошла авиакатастрофа, заметив в газетах пять некрологов подряд с именами супругов и словами сожаления о «безвременной кончине» - эвфемизме, часто употребляемом для обозначения смерти от несчастного случая. Ещё одна методика заключается в том, чтобы проецировать внутрь страны склонность советских пропагандистов к рассказам о проблемах других стран.
«Если вы прочтёте в нашей прессе о большой авиакатастрофе в Америке, это значит, что подобное событие произошло у нас», - сказала одна сотрудница издательства литературы для детей.
«Это не совсем так, - поспешил поправить её муж. – Дело происходит следующим образом: если в России была авиакатастрофа, то в следующем месяце советская пресса опубликует подборку о крушениях самолётов в Америке, Западной Германии, на Формозе – где угодно. Вот так мы можем судить, что и у нас что-то подобное случилось». Та же самая логика, по его словам, была применима и к эпидемиям, повышению цен, увеличению преступности, в отношении плохого урожая, перебоев в водоснабжении, посадки политзаключённых и т.д. Западные проблемы преподносятся как наглядные уроки плохой жизни при капитализме и служат для отвлечения от подобных проблем у себя дома. «Пропаганда очень эффективна – при капитализме жизнь нехороша, а при царе она была ужасной – отметил один молодой учёный. – Люди, может быть, не очень уверены в том, что она так уж прекрасна, как её рисует пресса, но массы-то думают, что во всех других местах живут ещё хуже».
Посмотреть обсуждение, содержащее этот комментарий
