Ему отрежут пальцы и он увидит небо в алмазах!

[alexnikolbackup]

Мсизи боится, что его поймают. Ему 13 лет, он сидит, скрестив ноги, в красной пыли и белом песке на открытой разработке алмазов возле города алмазодобытчиков на Атлантическом побережье Южной Африки.

На коленях у него сидит голубь. Птицу зовут Бартоломью, и он воркует, когда ребенок гладит его своей единственной действующей рукой. Мсизи работает в алмазных шахтах De Beers - и он использует свою птицу, чтобы воровать драгоценные камни.

Ребенок кашляет кровью. Алмазная пыль въелась в мышечную ткань его легких.

Всю оставшуюся жизнь, короткую скорее всего, ему будет трудно дышать.

Сегодня воскресенье.

Мы находимся на пляже недалеко от границы Намибии и Южной Африки, на окраине закрытого шахтерского городка Ораньемунд.

Более 80 лет эта часть Западного побережья принадлежала конгломерату De Beers и была официально закрыта для посещения.

В период расцвета все жители Die Sperrgebiet (Запретной зоны) работали на De Beers, и никому не разрешалось покидать ее.



На фото: 11-летний мальчик работает на алмазной шахте в регионе Карно в Центральноафриканской Республике в мае 2015 года.


Одно из недавних исследований показало, что 46 процентов алмазодобытчиков были в возрасте от пяти до 16 лет, пишет МАТТЬЮ ГАВИН ФРАНК.

De Beers раньше брала на себя заботу о работниках. Были предоставлены полностью меблированные и хорошо укомплектованные дома.

Компания создала школьную систему для детей и организовала развлекательные клубы.

Де Бирс даже заключила теневое соглашение со спутниковыми компаниями, чтобы те удаляли изображения Запретной зоны из своих файлов.

Начиная с 2007 года, De Beers признала часть этих земель "переразработанными", и двери некоторых из этих городов начали впервые открываться для публики.

Хотя компания по-прежнему контролирует большую часть территории, и хотя знаки, угрожающие нарушителям тюремным заключением и/или смертью, все еще встречаются на обочинах дорог, теперь въезд на территорию ограничен.

Мсизи говорит со мной, потому что его попросила мать. Она хочет, чтобы история семьи была рассказана, но она боится: контрабанда широко распространена, а наказания жестоки.

Люди иногда просто исчезают, даже дети. Если шахтер умирает на работе, его тело могут закопать под землей, чтобы другие шахтеры не использовали его труп для контрабанды краденых камней.

Простой разговор со мной может быть опасен, поэтому я заверяю Мсизи и его мать, что изменю имена всех, с кем буду беседовать.

Мальчик почесывает шрамы под мышками. Это ожоги от веревок, которыми его обвязывают под мышками перед тем, как каждый день спускать в шахту старшие шахтеры.

На дне шахты он проводит каждый день, копая и наполняя рогожные мешки грязью, которую затем просеивают для поиска алмазов на поверхности.

"Бывают хорошие дни, - говорит он, - а бывают плохие. В некоторые дни нет камней. Тогда они думают, что я что-то скрываю".

Я использую Бартоломью, только если нахожу хорошую добычу, в начале дня. Мне приходится ждать, когда никто на меня не смотрит".

Он улыбается и поднимает Варфоломея, как бы оценивая его вес. 'Мы хорошо умеем быть невидимыми'.

Некоторые шахтеры прячут голубей в своей одежде. У Мсизи более хитрый метод. Каждый день он берет с собой в шахту металлическую коробку для ланча.

Обычно в нем половина бутерброда с персиковым чатни и пакетик чипсов Simba со вкусом томатного соуса. Но если он берет только чипсы, то места для голубя остается как раз достаточно.

Хотя горняки должны проходить через рентгеновский аппарат при входе и выходе из шахты, Южная Африка запретила горнодобывающим компаниям переоблучать своих работников.

Аппараты светятся и жужжат одинаково, независимо от того, проводят они рентген или нет.

Чтобы уменьшить шансы быть обнаруженным, Мсизи не рискует приносить своего голубя, если за последние несколько дней был пойман другой контрабандист.

Охранники будут более бдительны, чем обычно, и если они обнаружат Бартоломью, то убьют его - либо свернут ему шею, либо проткнут шариковой ручкой, либо откусят голову.

Иногда применяются и другие наказания. Шахтерам ломают пальцы или даже отрезают их.

Мизинец на левой руке Мсизи был отрезан охранником просто потому, что его заподозрили в контрабанде.

Пройдя через рентгеновский аппарат и оказавшись в шахте, мальчик перенесет птицу в складках своего комбинезона.

Пока он работает с илом, он прячет алмазы под языком. В спокойный момент он оглядывается по сторонам.

Другие землекопы держат головы опущенными, спины согнутыми. Если они и знают, что он планирует сделать, то делают вид, что не замечают.

Мсизи упаковывает алмазы в четыре исготовленных им самим из мешковины мешочка и привязывает по одному к каждой лапке птицы и по одному под каждым крылом с помощью лигатур, сшитых из шкуры антилопы гемсбок.

Затем он несет Бартоломью на дно шахты и отпускает его. Он не ждет, пока тот взлетит - если охранник заметит птицу, Мсизи не хочет, чтобы его собственное лицо было видно.

Голубь летит обратно в хижину семьи Мсизи, где его ждет мать. Она соберет бриллианты.

Позже они будут проданы покупателям из организованных преступных группировок. Мсизи говорит, что ей платят примерно 15 пенсов за карат.

Камень, который может стоить 50 000 фунтов стерлингов в ювелирном магазине в Лондоне, в трущобном городке за пределами Оранджемунда обойдется, возможно, в 50 пенсов.

Другим контрабандистам нужны наркотики, особенно "тик" или кристаллический мет.

Представители De Beers знают, что шахтеры используют голубей.

Один циничный охранник сказал мне, что может распознать контрабандиста на глаз, потому что это означает всех: все шахтеры - потенциальные воры, сказал он.

По этой логике, каждый голубь использовался для переправки краденых алмазов.

Добывающие компании оказали давление на местные органы власти, которые приняли законы, объявляющие незаконным разведение голубей.

В одном из районов обязано стрелять голубей на месте.

Поскольку так много птиц гибнет либо в полете, либо когда их обнаруживают рентгеновские аппараты, у старателей возникает соблазн перегрузить их алмазами.

Это создает еще одну опасность - отяжелевшие, с мешками под крыльями, которые не позволяют им полностью взмахнуть крыльями, измученные птицы падают и приземляются на пляжах Алмазного побережья.

Когда это происходит, в карьере вспыхивает бешеная охота за алмазами. Люди кричат, дерутся и вырывают бриллианты из лапок голубей.

Слухи распространяются, и по крайней мере одному из работников шахты - может быть, виновнику, а может быть, тому, кого приняли за виновника, - сломают мизинец. Наказание может быть гораздо хуже: выколотые глаза, отрезанные руки, уши, ноги или голова.

Когда я спрашиваю Мсизи об этих наказаниях и о том, кто их применяет, он молчит.

Хотя мы одни, он всё время водит головой по сторонам, опасаясь свидетелей или подслушивающих.

Исток.