Практически всё, что вы, возможно, прочитаете по ссылке, которую я дам ниже, у меня набрано в МС Ворд. С интегрированными туда картинками. Но я пришёл к выводу, что в блоге, который не ограничивает длину поста и количество картинок, гораздо удобнее работать. Неоценимое преимущество - галереи изображений, которые можно там оставлять. Само собой, если что-то вспоминается, то пост всегда легко найти по тэгу, зайти и вставить обновление. Ту же галерею можно пополнить.

Я закончил, ну как закончил, как я говорю, если что вспомнится, то зайду и дополню, 4 части рассказа о первых шагах в Канаде.

То есть с 23 мая 1998 года (наш приезд в Виннипег) по 1 сентября 2000 (мой приезд в Монреаль).

Три части рассказывают о первых шагах в Канаде. Одна называется "Приквел к "первым шагам" и повествует о том, как созревало решение уехать.
Ниже следует небольшой фрагмент первой части.
Имейте в виду, что всё написанное - чистая правда. Мне в моём возрасте уже не надо ни перед кем рисоваться, заискивать перед чьим-то мнением, что-то приукрашивать и т.п. Поэтому я не соврал нигде, только, может быть, умолчал о нескольких моментах, которые уж совсем неприятно вспоминать. Ещё бы навсегда забыть их, но без помощи товарища Алоиза пока не получается, блин. Но, отчасти и потому, что от встречи с ним никто не застрахован, я и пишу мемуары. Потом, когда и если мы с ним подружимся, то всякое новое прочтение будет откровением. Разве это не прекрасно? Итак:

Первые шаги по стране клёвого листа. Воспоминания об иммиграции в Канаду.

Когда мы покидали Петрозаводск, нас провожали, если исключить тестя Юрия Марковича Горбачёва, два человека. Один был Юра Клаз, дирижер, с которым мы ездили в Ирландию, потом он с семьей эмигрирует, не без помощи моей бывшей, в Канаду, в Виннипег, другой – Витя Гридин, мой хороший знакомый со времен ВУЗа. Он умер от вируса Ковид-19 в конце 1920 года в Петрозаводской городской больнице.

Билеты на самолет мы покупали в авиаагентстве за три-четыре дома от наших, именно так, во множественном, потому что домов у нас было два – на Ленина 13 и 15, на другой стороне проспекта Ленина. Вход в трансагентство, в здание из красного кирпича, был сбоку, слева на этом фото, там где видны какие-то цепные ограждения, и я это хорошо помню. Как помню и агентшу, что продала нам билеты. Она сказала, что нам выгоднее купить в оба конца, но на обратный путь не из Виннипега в Петрозаводск или хотя бы до Хельсинки, но из Виннипега в Торонто.

Билет будет открыт 60 дней, если, мол, захотим, то можем слетать бесплатно в крупнейший город провинции Онтарио. Смысл был, что таким образом билет будет стоить чуточку дешевле. Нам была важна любая “чуточка”, поэтому мы и согласились, хотя и не намеревались Торонто тогда посещать. Агентство тут просуществовало недолго, не знаю, сколько времени, сейчас там Министерство здравоохранения Карелии.

Я не нашёл в сети фотографии старого здания аэропорта, но даже новое, построенное к 2020 году показывает скромность воздушных сообщений столицы Карелии с миром.

Улетали мы из аэропорта “Бесовец”, располагавшегося в деревянном, похожем на барак здании. Оно мне было очень знакомо, потому что я встречал там норвежца мистера Хаммера раза три и ещё кого-то. Один раз даже подкинул из аэропорта до Петрозаводска прилетевшего из Финляндии сына нашего декана Мейми Севандер Лео. Мы друг друга знали шапочно, со времен ВУЗа, потом виделись в 1990 году в Дулуте, Миннесота. Но не о нём сейчас речь, а о том, что аэропорт не был местом незнакомым.

Надо сказать, что уезжали мы, не оформляя ПМЖ, с финскими визами, не показывая билетов на дальнейший маршрут в Петрозаводске, причём моя виза кончалась чуть ли не назавтра, на что погранец выпучил глаза и спросил: «Успеете вернуться?» «Успею!» уверенно сказал я. Ну, не получилось в тот раз, не успел, что же делать? Шесть лет спустя приехал только снова в Петрозаводск, да и то на поезде. Самолёты к тому времени летать перестали. Опоздал малёхо, с кем не бывает?

В Йоэнсуу в аэропорту были, наверное, час, если не меньше, но успели встретиться с мужем Леены Вестман Хейкки (у него вроде была другая, финская, не шведская фамилия), и с их сыном, которые куда-то летели, не помню уже куда, но не на нашем самолёте. Мир уже тогда был тесен. А ещё через час – другой были в Хельсинки. Встречала нас одна очень своеобразная женщина, причудливо подвернувшаяся на моём жизненном пути совершенно неожиданно, как тогда часто бывало, в те непредсказуемые времена. Звали её Оути, фамилия, как у многих финнов, оканчивалась на – nen и она была на пенсии, но работала, в тот момент, когда мы познакомились, журналистом – фрилансером для финского журнала Kotiliesi, что по-фински значит «Домашний очаг». Как мы встретились? Та же Леена Вестман, через мою жену, спросила, не может ли кто (имея в виду меня в первую очередь, видимо), помочь с сопровождением дамы и фотокорреспондента журнала по карельским весям типа Прионежского или там, Пряжинского района. Ну я и согласился, дело было в 1997 году вроде, обладая рудиментами финского (это было перед моей учебной эпопеей в славном городе Хуйтинен), и рассчитывая на то, что журналистка-то, работающая в Хельсинки, уж должна знать английский.

Гостиница Северная в 2020е годы. Справа – будка ГАИ, стоявшая ещё при СССР. Такая же, только поменьше, была однажды установлена в Олонце, и народ тут же сложил типа стишок: “Кругом стекло – внутри говно. В Петрозаводске давно, в Олонце – недавно”. В Олонце, вроде, сразу и убрали.

Созвонившись, назначили встречу в холле гостиницы «Северная», куда от нашей квартиры на Ленина идти было несколько минут. На этом современном снимке с дрона стрелочкой я пометил наш дом номер 13, а в следующем по направлению к Онего доме номер 15 была квартира, которую мы продали для отъезда в Канаду за смешную сумму меньше чем в 18 тыс. долларов нам на руки (20 тысяч она стоила и посредник взял две с лишним, может быть даже 2500).

+++